Надейся на мир, готовься к войне.
Конечно, я понимаю, почему на самом деле не поехал и почему так отчаянно цепляюсь за работу.
Я понимаю, что как только это сугубо формальное сострадание маме и тете пройдет у нашей родни, когда сопереживание уже перестанет диктоваться какими-то неписанными правилами родственной этики, все только начнется. Папаня вместе со второй бабушкой, которая, я уверен, через месяц почувствует прилив сил будто и не болела никогда никаким раком, будут пытаться отобрать бабушкину квартиру. Все рано или поздно упрется в это. Про бабушку все быстро забудут. Кроме мамы и тети. Остальная моя любимая и необъятная родня, как и всегда, запасется попкорном и охерительно мудрыми советами и будет наблюдать на самых удобных местах кинотеатра.
Второй бабушке сложно что-то противопоставить. Ее влияние и связи продолжают изумлять меня даже сейчас. Больше меня поражает только ее всепоглощающая ненависть, которая, что-то мне подсказывает, никуда не денется даже после ее болезни. Маму снова будут пытаться растоптать и смешать с дерьмом.
Мне нужно оставаться сосредоточенным. Я не могу противопоставить этим людям что-либо, потому что они ВООБЩЕ ничем не скованны. Но, если я еще немного поднажму, в этот раз я смогу вытащить маму из этого болота. Шанс есть.
В моей жизни было не так много людей, которые повлияли на меня также, как бабушка. Возможно, она повлияла когда-то больше всего. Не то чтобы семья много вкладывала в мое развитие и воспитания, не считая ауешных базаров с пьяным отцом во время вечерних прогулок. Но бабушка, когда я был еще совсем маленьким ребенком, в какой-то степени заменяла мне родителей. Она во многом определила тот потенциал во мне, который я до сих пор пытаюсь реализовать. Она долгое время приходила мне на ум в первую очередь, когда я слышал слово "семья".
Но сейчас я должен быть готов ко всему, что может произойти дальше. Я должен быть способен позаботиться о тех немногих, кто у меня остался.